В тот «тяжёлый» вечер 4 декабря нам удалось выкрасть Сергея Константиновича Маврина незадолго до открытия занавеса перед горячим выступлением в «BackStage». Самобытного рок-гитариста, сошедшего с обложки учебника по истории российского хэви-металла на летнюю декабрьскую терассу атмосферного питерского рок-клуба, захотелось спросить о планах, повзрослевших детях («Маврине» и инструментальном проекте), источниках вдохновения и.. Фреди Меркюри.
Близок ли Питер вам по духу?
С.К.: Да, на самом деле очень близок. Мы часто здесь бываем.
Есть ли в нём любимые места?
С.К.: Здесь у нас много друзей — это самое главное. На этот концерт мы только сегодня приехали. Успели посетить за день лишь магазин CASTLE ROCK, там сегодня автограф-сессия прошла. С Лёней Фридманом (директор рок-магазина – прим.) мы знакомы много лет, и вообще с ним много ездили с ним по городу и окрестностям. Особенно любимых мест я выделить, наверное, не могу, город весь нравится.
Многие рок-музыканты говорят о скованности и излишней задумчивости питерской публики, отмечают нашу фирменную «недрайвовость». Поспорите с этим?
С.К.: Ничего подобного! Мы всегда выделяли вашу публику ещё со времён активных гастролей «Арии». Всё это время мы отмечали какую-то бешенную энергетику из зала, неуправляемую совершенно, во время концертов она появляется словно из неоткуда. И то же самое происходит на концертах «Маврина» сейчас. Причём, даже если немного народа – у вас приём выходит очень жаркий.
А какой город родной по настроению и пониманию ближе всех?
С.К.: Все города хороши, я не люблю выделять один. Впрочем, мне всегда нравится приезжать в Казань — но это только потому, что это мой родной город. Здесь стены помогают. Бываю там очень редко. А так везде тепло, везде по-своему хорошо.
Что сегодня ожидает зрителей на концерте?
С.К.: Эта программа, я считаю, подобрана удачно: вы услышите песни разных лет. За 18 лет существования группы «Маврин» накопилось огромное количество материала. Всё сыграть зараз нереально, наверное — это 12 часов саунда как минимум. За 2 часа мы сыграем одни из наших самых ярких произведений. Кстати, с нашим новым вокалистом мы совершенно ещё не были в городе, так что у него дебют. Он у нас в группе с начала этого года, и это тоже своего рода сюрприз для зрителей.
Вы где-то в середине лета сказали, что работаете над новым инструментальным альбомом. И, возможно, результат будет уже вот в конце года. Как у него дела?
С.К.: Так и есть. Я летом заикнулся о нём, и всё это время я ежедневно круглосуточно над ним тружусь. Осталось 2-3 композиции. Альбом будет готов, наверное, в феврале. Нет, не так: «я выпущу новый инструментальный альбом в феврале семнадцатого года». Мне нравится, как это звучит!
А командный?
И вокальный альбом тоже будет в 17м году, только к его концу.
Если не секрет, как команда реагирует на ваше сольное творчество и такой серьёзный отрыв от общей работы?
С.К.: У нас все в группе занимаются какими-то своими проектами параллельно. Раньше я был категорически против этого, — старая «арийская» школа воспитания: будучи в той группе, мы всегда были послушно привязаны только к одной-единственной работе, — и в моей группе тоже поначалу были такие же правила и условия. И все эти годы я контролировал песни, которые сочиняются для альбома. Это немного неблагодарное занятие, но я считаю, правильное, ведь если бы я этого не делал, мы стали бы разностильными, безликими, одной из многих групп без своего оригинального почерка.
С годами я понял, что мои музыканты все – творческие, они хорошо сочиняют своё, и те песни, что остаются у них, обязательно должны быть востребованы. Поэтому в конечном итоге я предложил всем заниматься ещё и параллельными проектами. Например, наш новый вокалист Евгений Колчин — он и не покидал группу «Гран-КуражЪ», и ещё у него есть одна команда. Бас-гитарист Никита Марченко так же участвует в нескольких проектах. Я и сам, как уже сказал, занимаюсь сольным творчеством — инструментальным. Прекрасно на своём примере понимаю, что именно инструментальная музыка, которую я пишу, группе не подойдёт.
Вобщем, единственное для всех условие — чтобы наши одновременные занятия были не в ущерб нашему основному делу. Пока мы все справляемся.
В интервью 3-х летней давности о последнем командном альбоме вы сказали про «Войну свиней» и «Шоу-тайм», что в тот раз вы слишком далеко ушли в негативных размышлениях и эти песни — творческий апофеоз вашей злости. И добавили, что, скорее всего, дальше будете вкладывать в произведения больше света. Сейчас в работе над новым альбомом «Маврина» сбывается это предположение?
С.К.: Злости?? Её НИКОГДА не было в моём творчестве. Равно, как и себя лично стараюсь ограждать от таких эмоций. Всегда было много размышлений. Навеянных реальностью, которую я последние годы вижу и воспринимаю всё более остро. Человек, его величие и падение, его подвиги и грязь. Общество, созидающее в небольших перерывах между войнами. Пути к истине и дороги заблуждений. Эти темы меня всегда интересовали. Именно в формах размышлений, а не утверждений. И в этих своих размышлениях я похоже зашёл слишком далеко. «Showtime» это песня катастрофа, приговор, выплеск наболевших эмоций, без купюр. «Война свиней» же по-сути фельетон, сатира, написанная мной за пару лет до очередной бессмысленной человеческой войны. В «Showtime» я обмолвился о том, что я устал говорить и хочу замолчать. И точку хотел поставить именно тогда в 2010. Но понял, что необходимо объяснить, почему. И очень быстро, буквально за пол года я написал альбом «Противостояние». Самый тяжёлый по восприятию, но, скорее всего, максимально честный и искренний.
Света, как мне представляется, в моём творчестве всегда было достаточно. В дальнейшем же мы планируем затрагивать просто более нейтральные и понятные темы. Я не хочу больше загружать свою музыку проблемами. Ибо, сказано мной на эти темы более чем, и меньше их от этого не становится. «Противостояние» это точка и новый отсчёт.
Не могу не спросить. Песне «Я свободен» уже около 20ти лет. Вы сразу тогда поняли, что создали шедевр?
С.К.: Создавали эту композиция мы вместе с Валерием Кипеловым и Маргаритой Пушкиной в далёком 95 году. «Я свободен», как и весь альбом «Смутное время» это был ещё и мой первый самостоятельный опыт работы над аранжировками песен. И, глядя на результат, я предполагал конечно, что такие длинные песни не становятся хитами. Хотя у неё и красивая мелодия. Но хит, как правило, это 3-4 минуты. Песня пролежала на полке вместе со всем успешно изданным альбомом 6 лет и стала массово популярной лишь с 2002 года, когда мы с группой В. Кипелова стали исполнять её со сцены и её подхватили абсолютно все радиостанции.
Какую вы сами музыку сейчас слушаете?
С.К.: Ничего общего с металлом, из того, что я сейчас слушаю, нет. «Тяжёлую» музыку я с удовольствием сочиняю и исполняю. С 2000 года по 2008 на радио «Юность» я вёл свою авторскую, еженедельную программу о рок музыке во всех её проявлениях, совмещая всё это с бесконечными гастролями, репетициями и записями альбомов. И вся рок-музыка мира в этот период проходила через мои уши. И в один прекрасный момент я явно осознал, что если я в свободное время буду её ещё и слушать, я просто сойду с ума. В машине, например, у меня изредка звучит либо Pink Floyd, либо джаз 50-х годов, либо диско 70-х, либо вообще тишина, что чаще всего.
Трэк «Мост через вечность» с последнего студийного альбома прямо-таки кричит голосом Фреди Меркури. Я недалеко ушла от истины?
С.К.: Песня старинная и принадлежит Артёму Стырову. Собственно, я слышу в ней те же самые интонации. Да и он никогда не скрывал, что он — большой поклонник Queen.
Как-то вы сказали, что вы вечно можете слушать только одну группу бесконечно (Pink Floyd – прим.). Если ваша любимая музыка могла бы быть лекарством, то от чего?
С.К.: От депрессии и от отчаяния, например. Если рассматривать её как лекарство. У каждого могут быть свои болячки и музыка в этом плане может служить универсальным средством от недугов. Музыка, в частности песни – это, к тому же, мощнейший инструмент влияния на сознание людей. И величайшая степень ответственности лежит на авторах и исполнителях. К сожалению, это уже давно мало кто понимает и осознаёт.
Как вы считаете, в чём главная ошибка начинающих музыкальных коллективов?
С.К.: Сегодняшнее время, на самом деле, для творчества достаточно замечательное. Посмотрите: любой может стать известным и популярным благодаря Ютубу и прочим социальным сетям. Потому что ни радио, ни телевидение, ни журналы, ни газеты уже не оказывают такого мощного влияния на раскрутку молодых групп, как это было, например, в начале моего пути. Если эти перечисленные мною СМИ зачастую и в большинстве случаев могли поставить на исполнителе штамп «неформат», то дорога к успеху была закрыта. Сегодня существует интернет, который открыт для всех и любой может сегодня себя продвигать в нём. С другой стороны, нас, музыкантов, стало очень много, нас прибывает с каждым годом и часом, и тонет для зрителя в море таких же. Поэтому, чтобы не потеряться, молодым музыкантам надо больше проявлять смекалку и удивлять аудиторию всего лишь. Я считаю, что это не так сложно. В остальном – путь открыт. Интернет не ставит штампов «неформат». У рока не самые плохие времена в этом смысле. В моём представлении, конечно же.
Если отмотать назад лет на 30, признайтесь, вы бы завидовали этим своим возможностям?
С.К.: Не то, чтобы завидовал, но, наверное, оценил бы. Я много лет наблюдал и осознавал всю серьёзность влияние СМИ на продвижение музыкальных групп. Я ведь сам «неформатчик» со стажем: я всегда был и остаюсь «неформат» для всех радио и тв, за исключением своего собственного проекта («Железный Занавес»- прим.), который с этой же формулировкой и закрыли когда-то.
Кстати, есть ли у вас планы о возрождении передачи про рок-музыку на радио? Википедия намекает, что на «Своём радио» такое возможно.
С.К.: Да, я получил предложения и от «Своего радио», и от калужского «Радио 40». И всё бы замечательно, желание есть НО… Я никак не могу пока активировать и вернуть в себе того Маврина-радиоведущего. Он родился в 2000 и ушёл в 2008. Но это были замечательные и безумные годы! А делать программы просто работой я не хочу. Я должен в первую очередь сам получать удовольствие от процесса, как это был тогда. Может быть, через какое-то время, если Маврин – радиоведущий вернётся, вернётся и программа.
Есть ли какие-то молодые группы, заслуживающие вашего внимания? Вы покровительствуете кому-то или просто смотрите философски со стороны на это всё происходящее на сцене и занимаетесь своим делом?
С.К.: Когда я работал на радио, в течении всех 8 лет я пытался продвигать многие группы. Но я так же понимал, что сам не сделаю их популярными за один эфир, и ни за два, и ни за три. Но, во всяком случае, я принимал участие в судьбах нескольких коллективов. Например, «Звезда Полынь». Это потрясающая группа, лучшая из всего того, что я слышал за последние лет 15. Наверное, самая недооценённая на нашей рок-сцене.
Что вас вдохновляет снаружи, помимо музыки?
С.К.: Сиюминутные ситуации, природа, лес. Сегодня я уже не ищу вдохновения в негативе, хотя много лет я шёл именно по такой тропе. Чем хуже было настроение и состояние — тем продуктивнее было творчество. Сегодня пытаюсь по-другому смотреть на мир.
С кем из поэтов-песенников вы сейчас сотрудничаете?
С.К.: С Анной Балашовой исключительно. Сам я очень редко сейчас пишу.
Разрывало ли вас когда-нибудь от адреналина на сцене с аудиторией в несколько тысяч человек?
С.К.: Бывало по молодости. В группе «Ария» прежде всего бывали такие моменты, когда сложно было справляться с этой энергией огромного зала, и даже контролировать себя с большим трудом удавалось.
Это чувство адреналина правда вызывает зависимость?
С.К.: Не вызывает. Скорее, это сковывающий фактор. Главное, чтобы не сковывало чересчур на сцене. А контакт со зрителем, он конечно должен быть!
А были ли случаи абсолютного камерного понимания и особенной отдачи в небольших пространствах?
С.К.: Я люблю небольшие залы и аудитории на своих инструментальных выступлениях. Всё и все рядом. Очень много общения и музыки. Совершенно иная, тёплая атмосфера. За 30 лет на сцене я разные аудитории видел перед собой — и 5 человек, и 100 тысяч человек, и все цифры, которые между ними. И везде по-своему хорошо.
А вы смотрите в лица своих поклонников?
С.К.: Не всегда видно лица со сцены, потому что свет ослепляет. Иногда — да, обмениваемся взглядами.
Музыка, в конечном итоге, наверное, немыслима без своих слушателей. Какой вопрос вы бы задали своим?
С.К.: Все вопросы у меня исключительно к себе.
Как заканчивается этот високосный год лично для вас?
С.К.: Достаточно продуктивно! Я очень доволен. И особо радует то, что много ещё трудов впереди. Впереди – семнадцатый!
Следующий год, огненного петуха, как говорят астрологи, будет не менее неожиданным и активным, чем яркий этот. Готовы?
С.К.: Мне бы этого хотелось — я за активность. Значит, это будет мой год тоже.
Пэ.эс. Если бы музыка «Маврина» и Сергея Маврина была бы лекарством, то, не дадут соврать зрители, это скорее всего было бы лекарство от старости. Этакий резонирующий заряд гитарной энергии через уши прямо в струны души.
Пэ.эс.эс. Многочисленным поклонникам жанра и Сергея Маврина в частности недолго осталось ждать февраля семнадцатого, чтобы вновь удивиться его многогранности, вне зависимости от того, будет ли новая работа творца шедевром для роко-зависимых эстэтов, или же вовсе для кого-то станет революцией в мире красивой гитарной игры. Просто держим на слове.
Автор: Евгения Мартынова
Фото: Екатерина Титова
Благодарим за предоставленную аккредитацию Rain Embraсe Concert Аgency
